Что такое централизация и децентрализация

Централизация и децентрализация

Централиза́ция — в иерархической системе такая реорганизация протекающих внутри системы процессов, при которой часть процессов переводятся на более высокий (ближе к корню) уровень иерархии; соответственно, при децентрализации — на более низкий (дальше от корня) уровень.

Например, в менеджменте централизация может означать передачи доли полномочий и обязанностей в части вынесения решений от подчинённых к руководителю; децентрализация же, напротив, означает делегирование руководителем таковых полномочий и обязанностей подчинённым, наделяя их тем самым большей свободой воли, но и вместе с тем большей ответственностью.

В политологии обычно под централизацией понимают сосредоточивание доли государственной власти в некоем центре (например, федерализация — часть государственной власти (полномочия и ответственность за их использование) делегируется от регионов центральному правительству). Децентрализация — обратный процесс. Крайняя степень централизации государственной власти — империя; крайняя степень децентрализации государственной власти — конфедерация; примерно балансирует между этими двумя федеративное устройство.

В информатике (конкретнее, в теории передачи данных) под централизацией могут понимать выделение сервера в сети, а под децентрализацией — создание таких условий, чтобы надобность в сервере отпала, и участники сети обладали одним рангом. В качестве примера можно рассмотреть популярные интранет-чаты, некоторые из которых следуют централизации (требуют выделения отдельного сервера, на котором хранится информация о текущих процессах в чате и который организует обмен данными с клиентами), а некоторые — децентрализации (сервера нет, информация о текущих процессах в чате хранится распределённо на машинах клиентов и передаётся, как правило, широковещательными сообщениями).

См. также

Wikimedia Foundation . 2010 .

Что такое централизация и децентрализация

Централизация и децентрализация

Очень часто вертикальные связи отождествляют с централизацией, а горизонтальные – с децентрализацией. Хотя эти понятия во многом действительно перекрывают друг друга, они тем не менее имеют совершенно различные основания. Вертикальные и горизонтальные связи определяются способами координации базовых элементов, которые образуют партию; централизация и децентрализация относятся к распределению полномочий между уровнями управления.

Возьмем две партии, А и Б. В первой все местные подразделения могут устанавливать между собой самые тесные связи; действительная власть на местном уровне принадлежит съезду федерации, куда все члены этих местных подразделений имеют свободный доступ и где все течения имеют свободу проявления: это связь горизонтальная. Во второй же образования местного уровня строго изолированы одно от другого; власть на этом уровне – в руках руководящего бюро, избранного съездом; гам съезд формируется из делегатов, выдвинутых на местах: это связь вертикальная. Но допустим, что местное руководящее бюро партии Б обладает точно такими же полномочиями, как и съезд партии А; что эти полномочия весьма широки по сравнению с известными прерогативами центральных руководящих органов А и Б, что основные решения, таким образом, принимались бы на местном уровне: мы имеем две децентрализованные партии. И, напротив, предположим, что властные органы А и Б не имели бы никаких серьезных полномочий, что все решалось бы в центральных инстанциях: перед нами две централизованные партии. Стало быть, теоретически децентрализация не тождественна горизонтальным связям, а централизация – вертикальным. На практике тенденция к такому отождествлению, бесспорно, существует, но она не является ни главной, ни абсолютной: во французской социалистической партии, например, вертикальные связи преобладают, несмотря на очень большую ее децентрализованность. Тем более следует отвергнуть отождествление слабой структуры и децентрализации, сильной структуры и централизации: та же СФИО децентрализована, но обладает структурой сильного типа: английская консервативная партия централизована, но имеет слабую структуру,etc. [c.98]

Централизация и децентрализация имеют множество различных форм. Можно выделить четыре основных типа децентрализации: локальную, идеологическую, социальную и федеральную. Локальная соответствует общему понятию децентрализации: она определяется тем фактом, что местные руководители партии выделяются из местной же среды, действуют самостоятельно, располагают значительными полномочиями, они мало зависят от центра и основные решения принимают сами. Такая локальная децентрализация совмещается иногда со слабой общей структурой, как мы это видим в партии французских радикал-социалистов или в американских партиях, но она точно так же может совмещаться и с сильной артикуляцией, как это видно на примере СФИО. Децентрализация оказывает значительное влияние на политическую позицию партий: она ведет к местничеству, то есть ориентирует партии на региональные интересы в ущерб общенациональным или международным проблемам. Невозможно даже, строго говоря, вести речь о политике партии, скорее – о локальных политиках, близоруких и противоречивых, преследующих частный интерес, без учета общего, и неспособных видеть всю совокупность проблем. Провинциальность французской политики времен Республики радикалов в значительной мере объясняется децентрализованностью партии, которая несла тогда бремя власти; такова же и природа политической недальновидности американского Конгресса. Опасно, когда самое грандиозное государство мира, принявшее на себя ответственность планетарного масштаба, имеет систему политических партий, целиком ориентированную на весьма узкие местные горизонты.

Социальная децентрализация свойственна непрямым партиям типа католических. Она заключается в автономной организации каждого социально-экономического слоя внутри партии: средних классов, земледельцев, наемных работников, etc., и в предоставлении корпоративным секциям значительных полномочий. Такая структура описана в начале данной главы. Есть искушение в каком-то смысле сблизить автономию с локальной децентрализацией. Не является ли она способом выражения особых интересов одноименных социальных слоев? Единство присуще самой природе интересов: но ведь и своеобразие их остается. Социальную децентрализацию можно оценить как более эффективную по сравнению с другими ее видами: разделение труда, прогресс обмена и развитие техники порождают расхождение особых интересов зачастую более мощное, чем их географическая [c.100] локализация, и недаром социальные противостояния сегодня более остры, чем локальные противоречия. Социальная децентрализация позволяет выявить основные векторы экономических и социальных проблем, но не обеспечивает их разрешения, так как ведет к совмещению противоречивых подходов: каждый “слой” стремится к тому, чтобы восторжествовала именно его точка зрения, и арбитраж в данном случае всегда затруднителен. Как и идеологическая децентрализация, она вносит в партии глубокий раскол; опыт Католического блока Бельгии, когда непрямая структура, по-видимому, увеличила противоречия, вместо того чтобы их смягчить, выступает в этом смысле поучительным примером.

Федеративная структура государства иногда отражается в структуре партий, как мы это видим, например, в Швейцарии, где их организация остается главным образом кантональной. Но это совпадение не всеобщее. Независимость национальных групп, составляющих базу политического и административного деления федеративного государства, сначала принимает в партии скорее форму локальной децентрализации. Вернее, поскольку федеративная форма государства позволяет каждой из национальных групп непосредственно выразить свои особые интересы в правительственных организациях, их автономия внутри партии не оправдана. Многие федеративные государства имеют также партии классического типа, несколько более децентрализованные на локальном уровне. Напротив, для нации, различные группы которой не смогли выразить свои особые интересы через федеративную структуру государства важно заставить признать их на уровне партий. Таким путем элемент федерализма может быть привнесен во властные органы унитарного государства. Так было, например, в Австро-Венгрии до 1914 г., где социалистическая партия вынуждена была разделиться на семь почти автономных организаций: немецкую, венгерскую, чешскую, польскую, русинскую, словенскую, итальянскую. Сюда же можно отнести пример современной Бельгии. В 1936 г. бельгийский Католический блок был реорганизован на федеративной основе и с тех пор состоял из двух “ветвей”: Католической социальной партии (валлонской и брюссельской) и Katolicke Vlaamschл volkspartig , в целом представленных и в общем руководстве. Война помешала этой организации функционировать, а новые политические тенденции, которые [c.101] она породила, привели к более унитарной структуре христианской социальной партии. Но и эта партия допускала широкую федеративную децентрализацию; она имела как бы два крыла: фламандское и валлонское. Каждое крыло направляло равное число представителей в Национальный комитет и Генеральный совет. Каждое проводило свои отдельные заседания во время национальных съездов (помимо нескольких общих торжественных собраний). Эта система была выгодна, кстати, валлонскому крылу, которое было представлено в руководящих органах наравне с фламандским, хотя насчитывало куда меньше членов партии: в 1947 г. валлонцев было 39 . 739 против 84 . 779 фламандцев; в 1948 г. 49 . 737 против 120197; и 1949 – 65 . 888 против 160077. Бельгийская социалистическая партия никогда не принимала такой федеральной структуры: она провозгласила себя унитарной. Несмотря на это здесь тоже всегда отмечается большая озабоченность поддержанием определенного баланса между двумя языковыми группами в руководящих органах.

Многие партии объявляют себя децентрализованными, хотя на самом деле они централизованы. И прежде чем делать какие-то выводы на этот счет, нужно проанализировать конкретное воплощение устава партии в действительности, не ограничиваясь буквалистским его пониманием. Местные руководители обычно гордятся свой значительностью и любят подчеркивать, что они играют главную роль, даже когда на самом деле это не так. Другие партии открыто признают себя централизованными, но корректируют эффект термина – психологически действительно имеющего некоторый уничижительный оттенок – присовокупляя к нему какой-нибудь популистский эпитет. Так, коммунистическая партия говорит о “демократическом централизме”. Это выражение заслуживает того, чтобы на нем остановиться. Действительно, можно различать две формы централизации – автократическую и демократическую, если рассматривать последнюю как показатель желания партии сохранять контакт со своей базой. При автократическом централизме все решения спускаются сверху, и их выполнение на местах периодически контролируется представителями центра. Фашистские партии строились обычно, хотя нередко им приходилось вести борьбу против склонности некоторых “фюреров” второго эшелона к проявлению независимости; тому свидетельство – именно такого рода [c.102] устремления Рэма в нацистской партии. К ним близки центробежные поползновения, которые обнаружились в итальянской фашистской партии буквально на следующий день после взятия власти, когда каждый местный “вождь” разыгрывал на своей территории роль сатрапа: это было время “расов” (так называют эфиопских феодалов). Интересный пример автократической централизации в современной Франции дает РПФ [17] : при каждом выборном департаментском совете, играющем на деле лишь совещательную роль, имеется уполномоченный центра, практически и обладающий правом принимать решения. На сенаторских выборах 1948 г. между департаментскими бюро и уполномоченными центра разразилось множество конфликтов по поводу избирательных инвеститур. И в том, что высшие инстанции повсюду неизменно добивались, чтобы их позиция одержала верх над точкой зрения местных организаций, ярко проявился автократический характер централизма.

Демократический централизм невероятно гибок, когда это необходимо для достижения какого-то конкретного результата. Коммунистическая партия создает целый комплекс сложных институций, цели которых таковы: 1) с максимальной точностью информировать центр о том, что думают на местах, дабы он мог подготовить надлежащее решение; 2) обеспечить на всех уровнях выполнение этого решения центра самым строгим и точным, но не бездумным образом, то есть с привлечением низов. Итак, система централизована, поскольку решения принимаются наверху; она остается демократической, поскольку они зафиксированы в качестве мнения низов, и при их осуществлении в каждый данный момент тоже домогаются согласия этих самых низов. За достижение этого результата местные руководители, хотя они и избраны низами (с известным вмешательством центра, о чем мы дальше еще скажем), ответственность несут перед высшими инстанциями, а никак не перед теми, кто их избрал. Их роль, таким образом, заключается в том, чтобы как можно более точно довести до высших эшелонов мнения и реакции низов, а также четко и терпеливо разъяснить этим самым низам мотивы решений, принятых центром. Они – не пассивные депутаты, которые просто регистрируют точку зрения своих избирателей и стараются добиться, чтобы она победила, как это принято в децентрализованной системе; но не являются они и всего [c.103] лишь простыми представителями центра, которым поручено слепо навязывать низам его волю, как то принято в системе автократического централизма. Они играют очень важную роль информаторов и воспитателей одновременно.

С другой стороны, демократический централизм предполагает, что перед тем, как решение будет принято, в низах проводятся весьма свободные дискуссии, чтобы “просветить” центр; но после того, как решение принято, строгая дисциплина должна соблюдаться всеми. И на самом деле свидетельства как будто показывают, что в ячейках дискуссия действительно происходит; а то, что “дискуссия должна развертываться в рамках принципов марксизма-ленинизма” 10 , считается совершенно естественным. Но после принятия решения дискуссии должны прекращаться, с этих пор все обязаны приниматься за их осуществление. В этом плане демократический централизм предусматривает весьма четкий контроль за исполнением, обеспечиваемый центром: руководители партии на всех уровнях должны проверять исполнение решений кадрами нижестоящего уровня. В то же время требуется, чтобы исполнители всегда заставляли низы понимать мотивы исполняемых решений, с тем чтобы никогда не терять с ними основательного контакта.

Можно думать о коммунистической партии как угодно, но нельзя не признать, что выкованные ею организационные механизмы замечательно эффективны, и невозможно отказать им в известной демократичности: партия действительно постоянно старается сохранять контакт со своей базой, стремится быть “в гуще масс”. Некоторые избирательные агенты старых партий (например, “комитетчики” радикалов Третьей республики и некоторые “боссы” американских партий) обладали этой интуитивной эмпирической способностью улавливать глубинные чувства масс и всегда оставаться рядом с ними. Сила коммунистической партии в том, что она создала научный метод, позволяющий добиваться тех же результатов, пользуясь двояким преимуществом всякого научного метода: это максимальная точность и возможность всеобщего применения (после соответствующего изучения). Если еще точнее, достоинство этого метода в том, что он не является чисто пассивным, не ограничивается регистрацией [c.104] реакции масс, но позволяет воздействовать на них, направляя их ненавязчиво, осторожно, но достаточно эффективно. Можно сожалеть о целях применения инструмента, но нельзя не восхищаться совершенством техники.

Остается определить те факторы, которые независимо от сознательного желания избрать ту или другую систему в силу практической ее эффективности или созвучности партийной доктрине заставляют партии строиться на базе централизованной или децентрализованной структуры. Мы уже говорили о некоторых особых исторических обстоятельствах в отдельных странах, способных объяснить централизацию или децентрализацию. Существуют ли наряду с этими специфическими факторами и общие, действие которых сочетается с ними? Можно напомнить здесь о влиянии истории: по-видимому, сам механизм рождения партии играет известную роль в степени ее централизации. Мы уже показали, что партии электорального и парламентского происхождения обычно имеют структуру более децентрализованную, чем партии внешнего происхождения, которые родились по инициативе центра, а не “снизу”. Так, лейбористские партии более централизованы, чем парламентские социалистические партии; обычно довольно сильно централизованы католические партии, что связано с ролью духовенства или католических учреждений – Католического действия, Французской католической ассоциации молодежи – в их возникновении. Очень важен и способ финансирования. В партиях “буржуазных”, где избирательные издержки в основном несут сами кандидаты или их местные кредиторы, низовые комитеты богаче центра, а стало быть, и независимы; и напротив, если кредиторы привыкли финансировать непосредственно центр, то этот центр может оказывать довольно значительное давление на местные группы. В партиях, финансируемых за счет регулярных и повышающихся в зависимости от доходов плательщиков партийных взносов, получаемых с помощью покупки годовых билетов и месячных марок, распределение ресурсов между центром и местными секциями представляет значительный интерес. В СФИО, например, центр продает федерациям каждую месячную марку за 16 франков, а те сами назначают цену ее продажи членам партии. В федерации Сены 40 франков удерживается федеральными органами (которые продают эту марку [c.105] секциям за 56 франков), и от 20 до 50 франков – секциями (которые продают марку по цене от 75 до 125 франков). Ясно, что такая система откровенно благоприятствует базовым структурам в ущерб центру, и действительно, французская социалистическая партия очень децентрализована. В коммунистической партии, напротив, каждая организация (ячейка, секция, федерация, центральный комитет) одинаково получают по 25 из каждых 100 франков взносов.

Известное влияние в этом отношении имеет избирательная система. Голосование по мажоритарному принципу с одномандатными округами явно ведет к децентрализации, отдавая приоритет узко местническим позициям и личности кандидатов, которые могут стать независимыми от центра – и они сами, и их партийные комитеты. Голосование по партийным спискам не исключает централизации – оно просто расширяет рамки децентрализации. Во Франции система униноминального голосования оборачивается значительной независимостью окружных комитетов; голосование по партийным спискам делает их независимыми от департаментских федераций, но поддерживает автономию последних по отношению к центру; при пропорциональной системе часто приходится видеть, как социалистические федерации сопротивляются претензиям центра навязать им своих кандидатов или порядок их размещения в списках. В итоге один только принцип пропорционального представительства, функционируя в общенациональных рамках, по-видимому, способствует централизации; но он используется редко. В конечном счете можно считать, что избирательные механизмы обычно ведут скорее к децентрализации, нежели к централизации; фактически наиболее централизованными оказываются те партии, для которых выборы имеют лишь второстепенное значение и которые организованы не для этой функции, – партии коммунистического или фашистского типа.

Сложную проблему ставит случай Англии – не могло ли униноминальное голосование [18] в один тур обусловить довольно сильную централизацию британских партий? Тенденция к автономии малых локальных групп была сломлена и другим фактором – необходимостью помешать распылению голосов и обеспечить, стало быть, строгую дисциплину кандидатов, что естественно ведет к созданию партий довольно сильно централизованных. [c.106] Но если английские партии централизованы, то американские – весьма децентрализованы, хотя действуют и условиях тон же самой системы одномандатных округов с голосованием в один тур. Правда, весьма оригинальный механизм выборов к США с его архаичными “номинациями” кандидатов и множеством административных постов делает всякое серьезное сравнение невозможным. В становлении британского централизма, разумеется, также сыграли свою роль и другие факторы, особенно довольно сильная дисциплина парламентских групп, которая, естественно, проецируется и на организацию партий, и уже отмеченное Джеймсом Брюсом получение избирательных фондов из центра.

В конечном счете вряд ли возможно установить какую-то точную формулу воздействия на централизацию партий мажоритарного голосования в один тур. [c.107]

ЭСБЕ/Централизация и децентрализация

Централизация и децентрализация. — Ц. есть система государственного устройства, при которой центральная правительственная власть стремится не только регулировать общее направление государственной жизни, но и руководить деятельностью местных властей, подчинить своему непосредственному воздействию все или многие стороны местной жизни. Противоположна ей система децентрализации, при которой разграничиваются функции центральной власти и местных властей, и объем прав этих последних расширяется на счет объема прав первой. Понятие децентрализации весьма родственно с понятием самоуправления (см.), но не тождественно с ним; первое из этих понятий шире, ибо в него входят также федеративный строй и полная автономия областей, тогда как местное самоуправление предполагает непременно зависимость от центральной законодательной власти. С другой стороны, самоуправление возможно как явление, существующее в одной только части государства, для одной или нескольких его провинций (пример — самоуправляющаяся Кроация в Венгрии, Финляндия до 1899 г.), тогда как децентрализация есть общий принцип государственного устройства. В большинстве случаев самодержавная монархия стремится быть централизованной, монархия конституционная и республика допускают большую децентрализацию; однако из этого общего правила существуют важные исключения. Вся история развития государств в значительной степени сводится к борьбе центростремительных и центробежных сил, хотя их значение для всего строя жизни коренным образом изменилось с течением времени. Первоначально, при слабом развитии путей сообщения, последовательно проведенная централизация была совершенно невозможна, но к ней всегда стремилась небольшая, сравнительно, часть населения, являвшаяся правящей, так как Ц. была для нее средством эксплуатировать экономически и политически всю массу народа или народов, ей подвластных. Такой смысл имела Ц. в древних восточных деспотиях (Персия); центральная власть назначала правителей (сатрапов) в отдельные провинции и требовала от них денег и войска, но совершенно не имела возможности действительно контролировать их деятельность; правители в своих областях были почти совершенно самостоятельны, а при благоприятных условиях сбрасывали с себя иго центральной власти. Римская империя была прочнее благодаря тому, что она сумела понять и оценить значение местной самостоятельности и, несмотря на свой самодержавный строй, несмотря даже на то, что провинции и там существовали лишь для усиления и обогащения центральной власти, — признавала самоуправление городов (в которых избираемые магистраты являлись и полицейскою, и судебною властью) и провинций (Галлия). Государственный строй, возникший во всей Европе (кроме Византии) после падения Западной Римской империи, не оставлял места для сильной центральной власти; это верно и для германцев, и для кельтов, и для славян. Феодальный строй тоже не представлял данных для развития централизации, но к ней стремилась усиливавшаяся постепенно королевская власть. Наибольших успехов королевская власть достигла во Франции. Французская республика целиком унаследовала централистические принципы французской монархии, с тем лишь различием, что на место королевской власти явился принцип суверенитета нации. При всех переменах политического режима во Франции в течение XIX в. централистический строй этого государства оставался незыблемым; самоуправление развилось весьма слабо, его органы находятся доныне под строгим контролем и сильным воздействием центральной власти. Ц., таким образом, может быть свойственна и республиканскому строю, основанному на всеобщей подаче голосов; ее поддерживает там принцип национального единства и стремление играть видную роль в международных сношениях. Только в XIX в. явились условия, сделавшие возможной истинную, последовательно проведенную Ц., а именно: хорошо развитые пути сообщения и правильно функционирующие почта и телеграф. Некоторые отрасли государственной жизни по самому своему свойству не допускают иного управления, кроме централизованного; таковы армия, флот, иностранные дела, международная торговля. Почта, телеграф, железные дороги не могут быть без большого ущерба предоставлены ведению властей, компетенция которых простирается на небольшую территорию; существование этих учреждений требует также финансов, управляемых по общим принципам, одною властью. Но рядом с этим, в том же XIX в. особенно развилось стремление к свободе личности и к свободе политической, которая гораздо лучше охраняется при развитой децентрализации, чем без нее. Ввиду этого является строгое разграничение функций центрального правительства от функций управления местного. Известная степень Ц., т. е. Ц. определенных отраслей управления, вполне уживается с децентрализацией как в форме местного самоуправления, так и в форме федеративного строя. В противоположность Франции, как стране издавна централизованной, можно указать на Англию, как на страну, сохранившую, а в последнее время развившую, свое местное самоуправление не в ущерб силе центрального правительства, а также федеративные Соединенные Штаты и федеративную Германскую империю. В последней, состоящей из отдельных самостоятельных государств и, следовательно, децентрализованной, отдельные государства, как Пруссия, представляют слабо развитое местное самоуправление и сами по себе являются в значительной степени централизованными. Швейцария, наконец, представляет образец страны в высшей степени децентрализованной, в которой отдельные кантоны соединены федеративной связью, а внутри предоставляют значительный простор самоуправлению общин. Не может быть указано незыблемых принципов для разграничения предметов, входящих в круг деятельности центральной власти и местных органов; по мере роста и усиления сношений между людьми является необходимость в Ц. все новых и новых отраслей управления. Уцелевшая в Германии самостоятельность отдельных государств в управлении железными дорогами оказывается плохо соответствующей потребностям железнодорожного сообщения, и стремление к передаче железных дорог в руки имперской власти делается там сильнее с каждым годом; в той же Германии недавно состоялось объединение гражданского права. В Швейцарии совершилось объединение железных дорог, и она находится накануне окончательного объединения гражданского и уголовного права. Более того, границы современных государств оказываются иногда слишком тесными для современного торгового оборота. Всемирный почтовый союз, с его центральным управлением, служит очевидным признаком приближающейся Ц. некоторых отраслей управления в одном всемирном центре, при сохранении, однако, отдельности в других отраслях. В России значительная степень самоуправления существовала при Иоанне Грозном, но ΧVII, XVIII и XIX вв. были эпохой роста Ц., и в настоящее время Россия принадлежит к наиболее централизованным государствам мира. См. общие сочинения по государственному праву (в особенности, Л. Штейна и Гнейста); другие сочинения указаны в ст. Самоуправление, Федерализм и Федерация. Ср. еще Dupont White, «La Centralisations (П., 1860; в защиту Ц.) и Laboulaye, a L’état et ses limites» (П., 1871; против Ц.).

Последний раз редактировалась 24 апреля 2019 в 13:23

Процессы централизации и децентрализации организационных полномочий

Благодаря грамотному соотношению процессов централизации и децентрализации в организации становится возможным достижение высоких показателей качества деятельности в области распределения ответственности и полномочий. Конкретные формы содержания их необходимого соответствия в любой организации имеют зависимость от установленных в ней уровней принятия решений.

Централизация – это сосредоточение (концентрация) процесса принятия решений и властных полномочий на верхних иерархических уровнях управления.

Определение 2

Децентрализация – это процесс передачи полномочий в области принятия решений по определенным вопросам нижним этажам управленческой структуры.

В случае децентрализации, необходимые властные полномочия распределяются между многими организационными субъектами (службами и подразделениями), каждый из которых обладает определенную иерархическую структуру.
Процессы централизации и децентрализации необходимы для обеспечения распределения полномочий в области принятия решений между различными иерархическими уровнями управления.

Благодаря установлению оптимального соотношения централизации и децентрализации в контексте формирования управленческих организационных структур становится возможным:

1. Централизация функции постановки задачи и формулирования целей, совместно с осуществлением контроля за их исполнением на предприятии, что также предполагает одновременную передачу полномочий в области принятия оперативных решений на более низкий уровень системы иерархии управления.
2. Интеграция всех форм деятельности, которые необходимы для достижения общих целей и обеспечения ее приоритетного статуса перед более мелкими функциональными целями.
3. Привнесение в управленческую структуру мобильности и гибкости для того, чтобы она имела возможность быстрого реагирования на перемены во внутренних и внешний условиях работы предприятия.
4. Принятие приемлемых мер быстрого и своевременного принятия решений в условиях быстро изменяющихся ситуаций.
5. Выработка для руководящего состава условий самоидентификации на всех иерархических уровнях управления, совместно с созданием лучших условий мотивации их работы.

Выработка оптимального соотношения процессов централизации и децентрализации является важным процессом в любой системе управления.

Уровень и характер процессов централизации и децентрализации полномочий руководящего состава определяется следующими характеристиками организации:

1. Необходимостью распределения ресурсов, находящихся в дефиците, совместно с проведением единой для всех подразделений политики, что является весьма затруднительным при высоких показателях децентрализации.
2. Издержками, связанными с процессом принятия решений на уровне организации. Чем более дорогими они являются, тем более высокий уровень управленческих кадров должен их рассматривать.
3. Масштабами организации. Из-за затруднений в координации внутренних процессов крупных организаций, ее необходимо разделять на совокупность самостоятельных подразделений, руководящий состав которых должен на максимально приближенном уровне находиться к процессу принятия решений, а также способствовать развитию горизонтальных связей между ними.
4. Спецификой деятельности. В некоторых формах деятельности могут наблюдаться технические ограничения возможностей процессов централизации и децентрализации управленческих возможностей. Другие формы деятельности могут нуждаться в стратегических решениях, которые невозможны без централизации, либо, в обратном случае – требовать действия, которые предполагают необходимость децентрализации.
5. Историческими традициями и взглядами высшего руководящего звена.
6. Подготовленности персонала к самостоятельному выполнению деятельности.

Определение характера централизации и децентрализации возможно благодаря следующим переменным:

1. Количеству решений, которые принимаются в иерархии управления.
2. Важностью результатов этих решений для предприятия.
3. Результативностью средств реализации решений.

В случае необходимости возможно использование и иных показателей, как качественных, так и количественных.

Уровень централизации полномочий может определяться количеством решений, которые принимаются на высшей иерархической ступени управления, совместно со степенью принятия значимых решений, количеством работников, которые реализуют функции управления на организационном уровне, количеством решений, которые не нуждаются в согласовании с руководством, количеством случаев вовлечения подчиненных в управленческие процессы.

Преимущества и недостатки централизации

Процессы централизации и децентрализации обладают определенными достоинствами и недостатками, которые выявляются в конкретных ситуациях деятельности организации.

Достоинствами централизации являются такие факторы, как:

1. Упрощение возможности контроля усилий в важнейших направлениях работы, которые напрямую соотносятся с интересами предприятия.
2. Устранение неоправданного дублирования функций управления, что может приводить к значительной экономии затрат (так, на предприятии может быть создан единый отдел бухгалтерии, вместо локальных бухгалтерских отделов каждого подразделения, что приводит к необходимости привлечения меньшего количества работников в штат).
3. Сосредоточение процесса принятия решений у тех работников, которые обладают лучшей осведомленностью об общей ситуации в организации, а также имеет больше опыта и знаний.
4. Упрощение контроля и координации деятельности на целостном организационном уровне, совместно с поддержанием порядка и дисциплины, а также стабилизации рабочего состояния, отклонение от чего может считаться неблагоприятным (исходя из чего, использовать централизацию лучше в периоды спада).
5. Улучшение использования знаний и опыта работников управленческого звена.

В процессе централизации также наблюдается ряд недостатков, среди которых:

1. Утеря или искажение значительной части информации, что возникает в следствии существенных временных затрат на ее передачу, что также замедляет организационную реакцию.
2. Принятие ключевых решений реализуется высшим руководящим составом, который плохо владеет информацией о конкретных ситуациях и их локальной специфике, результатом чего является низкий уровень эффективности итоговых решений.

При этом, исполнители, которые непосредственно погружены в производственные процессы не имеют доступа и права на инициативу в принятии решений. Так как решения в итоге являются навязанными, то, из-за низкого уровня заинтересованности работников в их исполнении, характер эффективности работы может быть низким.

Следует отметить, что процессы централизации могут быть эффективными только в условиях высокой стабильности окружающей среды.

При наличии сверхсложных объектов, переход на полное централизованное управление преподносит руководящему звену практически невыполнимые требования к процессам осмысления поступающей информации и реализации процессов коммуникации. Исходя из этого, им необходимо предоставлять максимальные возможности для самостоятельности.

Увеличение количества субъектов, которые входят в состав организации, совместно с их юридической самостоятельностью и территориальной разбросанностью, а также процессы усложнения информационных и производственных связей и быстрые перемены в конъюнктуре во многом могут способствовать процессам децентрализации в полномочиях.

Современные децентрализованные организации на высших уровнях определяют особенности цели и миссии организации, а также утверждают долгосрочные планы, распределяют ресурсы между подразделения, оценивают их деятельность, совершенствуют систему управления.

В них также реализуется работа внешних связей, а также осуществляется процесс контроллинга подразделений, поощрение создания благоприятного климата в коллективе и атмосферы сотрудничества, разрабатываются принципы кадровой политики, стимулируются горизонтальные связи и производятся иные действия.

Любые стратегические решения необходимо предварительно согласовывать с более низшим руководящим звеном, которое получает свободу в тактических действиях.

Преимущества и недостатки децентрализации

Достоинствами процесса децентрализации являются:

1. Приобщение к процессам принятия решений их исполнителей, что обеспечивает высокий уровень эффективности их обоснования и большую скорость утверждения, благодаря чему происходит гибкое и своевременное реагирование на ситуации внешнего воздействия.
2. Повышение уровня ответственности исполнителей, находящихся на низших организационных уровнях, совместно с одновременным укреплением доверительных отношений между ними.
3. Поощрение развития на предприятии неформальных взаимоотношений, совместно с уменьшением количества бюрократической деятельности.
4. Конструирование предпосылок для раскрытия творческого потенциала каждого работника, а также мониторинг их склонности к выполнению руководящих задач.

В качестве недостатков децентрализации выступает:

1. Возникновение риска потери контроллинга.
2. Появление угрозы нарушения принципов системного подхода в формулировании решений, причиной чего может быть отсутствие необходимой системы учета факторов внешнего воздействия.
3. Ослабление интеграционных процессов между сопряженными группами и подразделениями, где требуется обеспечение единой системы в действиях.
4. Возможности избыточной концентрации времени и внимания на текущую оперативную деятельность, что может наносить ущерб выполнению стратегических задач.

Процесс управленческой децентрализации является целесообразными в случае, если работа определенного подразделения до определенного уровня может быть автономной, а другие подразделения не имеют существенного влияния на его работу в ситуации очевидной выгоды увеличения уровня оперативности в принятии решений.

Зачастую, вышестоящее руководство в процессе перемещения на более низкие иерархические уровни (в рамках процесса децентрализации) определенных управленческих функций могут «забывать» о необходимости одновременной передачи на эти же уровни соответствующих полномочий, совместно с необходимыми ресурсами для реализации деятельности.

В любом случае, в любой развивающейся организации постоянно происходят процессы необходимости выбора между процессами централизации и децентрализации, причиной чего является необходимость преодоления противоречий в их взаимодействии.

При этом, данные процессы всегда имеют конфликтную основу взаимодействия, а достижение между ними равновесия – заведомо временное явление.

Благодаря сложившейся конъюнктуре у предприятий происходит необходимость постоянной модификации собственных структур, совместно с осуществлением перехода от централизации к децентрализации в зависимости от обстоятельств, в также наоборот: необходимость достижения и обеспечения баланса и единства между ними.

Процесс необходимого в этой ситуации перераспределения ответственности и полномочий, существующих внутри системы, связаны с необходимостью корректировки ее организационной структуры.

Обобщая вышеописанное, можно отметить, что процессы корректировки могут обуславливаться не только необходимостью уточнения ответственности и полномочий для структурных подразделений, но также необходимостью централизации определенных функций управления, либо расширения автономности в отдельных организационных подразделениях.